Онлайн чтение книги Поэзия зла The Poet
Глава 28

Наше лобовое столкновение с Ньюманом мы с Лэнгом согласовываем по двум пунктам: а) мы с ним еще не закончили; и б) этот тип – высокомерный гондон. К тому времени, как мы усаживаемся в раскаленную машину, я выясняю информацию об имени и работе жены Ньюмана.

– Ньюман и Бекки Смит в браке десять лет. Двое детей, двенадцати и семи лет. Бекки сорок один год, она учительница начальных классов.

– Держу пари, с ней он тоже обращается как с грязью под подошвами, – бурчит Лэнг, заводя мотор.

Жарища стоит такая, что я обжигаю руку о сиденье (хорошо хоть, что на заднице трусики и брюки). Господь, ты должен любить Техас в августе.

– Лэнг, курс на Уэстлейк. Я хочу поймать ее на работе, подальше от Ньюмана и ее детей, если получится.

Набираю номер школы, надеясь застать там Бекки, пока она еще не ушла. «Мустанг» взревывает мотором.

– В Уэстлейк двигаем через фастфуд.

Мой желудок одобрительно урчит, а вот звонок срывается.

– Занятия в школе теперь только со следующей недели. У нее сегодня выходной.

Я диктую ее домашний адрес по эсэмэске Чака. Лэнг тормозит у драйв-ина, где подают гамбургеры, и к тому времени, как наш заказ готов, кондиционер напускает в салон холодный воздух. От Чака поступает полное досье на Ньюмана, и со всеми этими благами мы выезжаем на хайвэй.

В промежутках между набиванием рта горячей картошкой фри (имею право, один раз на дню) я просматриваю материал и делюсь с Лэнгом основными фрагментами.

– Смотри-ка… Его отец был профессором в Браунсвилле, и знаешь что? Преподавал литературу.

– Был? – уточняет Лэнг, пока мы простаиваем в пробке. – Он что, того?

– Ага. – Я прихлебываю колу и от горьковатого привкуса морщу лицо. – Брр… Ненавижу диетическую. Все в этом городе как будто сели на диету, причем только по коле. Может девушка взять просто диетический «Спрайт», ну?

– От этой проблемы вас избавит только кола натуральная! – поднимая свою бутылочку, рекламным голосом вещает Лэнг.

– Ее я тоже ненавижу.

– Да ты с ума сошла.

– А ты нет? Мы – детективы убойного отдела. Нам это служба вменяет.

– Ты говоришь, как моя эта… С кем я по зову плоти.

– Вот так тебе и надо, – говорю я и возвращаюсь к нашей текущей теме: – Отец Ньюмана. Умер от сердечного приступа, когда тот еще ходил в школу. Мать тоже умерла. Упала и ударилась головой в своем собственном доме, когда Ньюману было двенадцать.

– Вот бы знать, это Ньюман или его папаша разбил ей башку?

– Однако вопрос, – подхватываю я его тон. – Ставлю на отца, который взрастил своего сынка-убийцу. По итогам, Ньюман оказался в приемной семье.

Эсэмэсками я шлю Чаку несколько вопросов, одновременно доглатывая оставшийся кусочек бургера с цыпленком гриль. Следом – глоток отвратительной диетической колы, и я читаю дальше, пока не тычу пальцем в экран, оборачиваясь к Лэнгу.

– Слышишь? В той приемной семье одна из детей – девочка – жаловалась, что Ньюман издевается над ее собакой, а затем стал приставать к ней. Она сбежала, и больше ее никто не видел.