Онлайн чтение книги Мой жених влюблен в мою сестру My Fiance is in Love with My Little Sister
1 - 13

«Вы должны правильно понимать, что для вас нет замены». Я вспомнила слова, сказанные женой маркиза. По этой причине, во-первых, я начала с воспитания человека, способного стать моей заменой. Повлияя на непринужденную манеру, притворяясь, что ничего не случилось, будучи спокойной для моей нежной младшей сестры Сильвии, я научила всему, чему научилась до сих пор, притворяясь, что это тренировка в искусстве ведения домашнего хозяйства. Возможно, было бы тяжело сделать это с ней, у которой даже не было жениха. С точки зрения третьего лица, может показаться, что я ее бью, и, действительно, так говорили горничные. Однако, когда я сказала ей, что это необходимо ради ее будущего, только Сильвия слегка сузила глаза и вскоре начала смеяться от радости, исходившей из глубины ее сердца.

«Я до сегодняшнего дня чувствовала, что уже мертва».

Моя младшая сестра посмотрела на меня глазами, которые не были омрачены. Слова, которые она собрала в дыхании, звучат так, словно в них было чувство усталости. Я ничего не мола поделать со своим слабым телом, в лучшем случае все, что я могу попытаться улучшить, это совершать ежедневные прогулки. Даже если я захочу немного поболтать, мне это запретили, потому что это меня утомит. Меня тщательно и бесценно защищают, мне сказали, что ничего нельзя делать, поэтому я должна жить, но, с другой стороны, мне казалось, что я постепенно умираю , - сказала Сильвия, тихо плача. А потом она схватила меня за руку и сказала «Спасибо». Да, она сказала спасибо. Я, которая ответила, что не нужно благодарить, и обратилась к Сильвии с улыбкой. Интересно, как долго я могу сохранять свою притворную прохладу? 

Принцип, который управлял моим поведением, был моим личным интересом. Я хотела стоять рядом с Солей. Я не могла смотреть на себя с презрением. Я не могла умереть в одиночестве, и при этом я не могла терпеть, чтобы кто-то возложил всю вину на меня, я была сыта по горло тем, что меня всегда осуждали в каждом конце моей жизни. Вот почему, чтобы не допустить этого, я попыталась спасти Сильвию. Так было во всех моих жизнях. Даже в этот раз, наверное, было то же самое. Это было не ради нее. Я была настойчтва, делая то, что должно быть сделано ради себя. Тем не менее, это был первый раз, когда что-то вроде вины проявлялось в моих чувствах. Когда я смотрела, как щеки моей младшей сестры покраснели от радости, когда она уставилась на меня, я поняла, что именно я заставила ее показать такое выражение,

Этот ребенок однажды украдет у меня Солейл.

Поскольку я всегда знала это, в то время как, с одной стороны, я ставила цель спасти ее, на самом деле, с другой стороны, я задавалась вопросом, почему я должна спасти ее, и чувствовала своего рода конфликт. Незаметно, это дало рождение расстоянию между моей маленькой сестрой и мной, или, скорее, я вела себя так, как будто хотела держаться подальше от нее. Не только мои родители и наши слуги сказали, что она должна быть заперта в своей комнате, потому что ее тело хрупкое. Мои родители и наше окружение, конечно, беспокоились о моей младшей сестре, но я была другой. Это было просто потому, что я чувствовала себя спокойно, думая, что, пока она тихо останется в своей комнате, мне не придется с ней встречаться. Я всегда искала законную причину держаться подальше от моей младшей сестры.

Если я должна подумать о том, когда я начну так думать, то, вероятно, на том чаепитии, как и ожидалось. До этого момента Сильвия была моей милой, единственной и маленькой сестренкой. 

Сильно взяв меня за руку, Сильвия ослабленным голосом сказала, что все это время она была одинока. Наблюдая за ее вялой фигурой, я смутно чувствовала, что пришло время встретиться друг с другом. Я знала, что Сильвия, чье тело было слишком хрупким, чтобы рожать детей, могла забеременеть. Другими словами, как и у меня, она также имела право жениться в дворянском доме. Графский дом с третьим придворным званием не был высокопоставленным, но как благородная семья его статус нельзя было подвергнуть критике, и более всего милая внешность Сильвии, как правило, широко ценилась. Изначально будущее моей младшей сестры должно было быть обеспечено. Там должно было быть много мужчин, желающих быть принятыми в нашу семью с удовольствием, и даже если Сильвия покинет дом, преемственность не будет такой большой проблемой. Поскольку я женилась на доме маркиза, в худшем случае, когда Сильвия скончалась из-за ее болезни, было решено, что младший брат нашего отца, который был совершенно мал по возрасту, унаследует этот титул. Если бы Сильвия была здорова, то в ее жизни не было бы элемента, которым она могла бы быть недовольна.

В моем случае статус семьи Солейл был слишком высоким. Конечно, потому что накапливались различные совпадения и положение его жениха чувствовалось на моих коленях, я отчаянно цеплялась за это. Потому что я знала, что единственный способ быть рядом с ним - быть его женой. Это могло бы быть иначе, если бы мы были одного пола. Если бы Солейл пожелал этого, я могла бы стать обычным другом. Но мы были противоположного пола, если бы я не стала его женой, пребывание рядом с ним не было бы разрешено. Быть сыном маркиза было таким высоким социальным положением. Но, может быть, все эти разногласия произошли, потому что я была тем, кто стала женой Солейля.

Если другая сторона была Сильвией?

Солейл, несомненно, сам добровольно защитит ее. Что бы ни говорили ему другие, не было никаких сомнений, что он заботился бы о ней и защищал ее до конца, обернув ее шелковыми слоями, как будто она хрупкая фарфоровая кукла. Даже если бы его любимая Сильвия оказалась в опасности из-за того, что он был наделен социальным положением чуть ниже королевской власти, он не позволил бы никому подвергнуть ее опасности и всегда был бы рядом с ней, защищая ее от вреда. Я уверена, что он может сделать это. Даже если я здесь не для ее защиты.

После всего этого времени я пришла к такому выводу. 

«Я сделаю все возможное, старшая сестра. Вы будете гордиться мной… »

Тонкие пальцы моей младшей сестры, которые схватили за ручку, записали формулу в блокнот. Ради изучения экономики территории и управления пропустить нельзя. Сильвия сказала, что она не была хороша при расчете, но она была настойчива и достаточно трудолюбива. Я хотела, чтобы она как минимум запомнила языки дружественных соседних стран, и когда я пригласила преподавателя иностранных языков, она с радостью начала изучать новый словарный запас. Поначалу это была, вероятно, большая психическая нагрузка для нее, у которой не было возможностю встречаться с людьми, не входящими в нашу семью и сотрудниками, прося учить незнакомцев. Но Сильвия, чьи большие глаза блестели от счастья, не боялась учиться. До поздней ночи она проверяла, чему научилась в течение дня, и даже если бы ее недостаток сна вызывал малокровие, я думала, что это не плохой знак. Я не знала, что Сильвия была человеком, способным приложить столько усилий. Чем добрее я ее учу, тем веселее становится Сильвия. Были дни, когда она, как обычно, была больной, но их было заметно меньше, чем раньше. Личный врач дома графа удивленно изогнул шею и сделал следующую диагностику: «До сих пор, вероятно, имело место эффект некоторой психической депрессии». Говорили, что Сильвия слишком слаба, чтобы прожить долго. Возможно, это уже ушло в прошлое. 

А потом Солей часто присматривал за Сильвией и мной, которые подходили ближе и на первый взгляд казались близкими. На ярком лице, которое мне не удавалось увидеть ни разу за всю мою нагроможденную жизнь, его пара глаз сузились от нежности. Просто немного уменьшив расстояние между мной и Сильвией, он полностью изменил свое закаленное выражение лица. «Вы двое действительно хорошо ладите», - сказал он, переводя взгляд на Сильвию, чьи щеки покраснели, когда она мечтала о будущем. Эта фигура, которая смотрела на мою маленькую сестру с глубокой любовью, похожа на фигуру, которую я иногда где-то видела. 

Солейл влюбляется в мою маленькую сестру. Моя младшая сестра захватывает Солей и ее счастье. Затем я. …… а что я?

В этих моих жизнях, которые, казалось, менялись, но там, где ничего не меняется, я чувствую, что тону, и у меня перехватывает дыхание. Во всех этих страданиях тоже есть определенный смысл. * В тот день, когда я выскользнула из особняка, шел дождь.

В отличие от прошлого раза, я одела черное пальто на себя, чтобы смешаться с тьмой, когда я ускользнула. Я упаковала достаточно одежды в небольшой сумке, чтобы продержаться несколько дней, и принесла с собой драгоценности, которые можно было обменять на деньги. Деньги, которые я приготовила заранее, были в моем нижнем белье, предметы первой необходимости можно было купить где угодно, поэтому, почти ничего не брав собой, я бежала к тому месту, где ждал человек, который будет действовать как мой гид. Наверное, никто не заметил, что я выскользнула из особняка. Причиной этого было то, что моя свадьба с Солейлом будет через два дня, так как и мои, и дома маркиза были вынуждены на время из-за подготовки и не имели места для чего-либо еще. Охранник был очень слаб, мне очень легко удалось выбраться. Чтобы Сильвия стала моей заменой, я решила, что лучше всего бежать в тот день. После всего этого времени было невозможно отменить свадебную церемонию, поэтому у нашего графского дома не было другого выбора, кроме как предложить альтернативу. Единственным подходящим человеком была моя младшая сестра Сильвия. Ситуация отличалась от предыдущей, когда я сбежала, она получила образование, чтобы стать невестой. Наши родители, вероятно, смогут сохранить свою гордость. В доме маркиза тоже, пока была невеста, решила игнорировать меня. Даже мой рыцарь эскорт Ал, которому пришлось отдать свою жизнь из-за предыдущей меня, хотя его могут немного критиковать за то, что он позволил своему хозяину убежать под его присмотром, но это будет только так. По крайней мере, это не станет ситуацией, когда его жизнь отнимут. Потому что, во всяком случае, он ничего не знал о самом плане. Я сделала все приготовления самостоятельно, от начала до конца я никогда ни с кем не советовалась. Если бы я была всего лишь обычным подростком, я бы, наверное, не могла думать обо всем этом. Поскольку я родилась и выросла как аристократка, никто бы не подумал, что я могу сбежать, исчезнуть на улицах и жить там.

Однако у меня были воспоминания. Воспоминания о множестве накопленных жизней. Я повторяла то же самое время, снова и снова совершала ошибки, и наконец я нашла свое решение. Решение убежать отсюда, решение дистанцироваться от Солейла. Если это сейчас, я могу это сделать , было то, о чем я думала, когда отбрасывала все. Чувствуя себя так, словно у меня выросли крылья, я почувствовала иллюзию, что могу избежать этой неудачной судьбы. Я была уверена, что смогу пережить это время наверняка.

Наверное, поэтому так и получилось. 

Вместо того, чтобы упасть с лестницы, это было больше похоже на то, что меня оттолкнули от утеса. Я сделала шаг вперед, думая, что есть тропинка, но на кончике моих ног не было земли, и прежде чем я поняла, что падаю, мое тело уже было брошено на дно пропасти. Я просто оставила свое сердце на вершине утеса и почувствовала себя подавленной.

Я не знаю, кто был предателем. В прошлый раз, когда мы убежали, Ал сам нашел наших гидов. Вероятно, это были либо его рыцарские товарищи, либо близкие друзья, которым он мог доверять. Но на этот раз я не позаимствовала помощь этих людей. Поскольку рыцари доверили свои жизни друг другу, они были особенно сплочены. Если бы вы обратились за помощью к одному из них, была возможность, что этот план станет известен не только Алу, но и Солейлу. Поэтому на этот раз я обратилась за помощью к одному из заслуживающих доверия торговцев, с которым мы часто торгуем. Было ли это ошибкой? Или это был один из тех, кого он попросил о помощи, которые предали нас? Во всяком случае, прежде чем я узнала это, меня задержал работорговец. Все мои вещи были отобраны у меня и переданы кому-то, тогда никто больше не поверил бы, что я была знатной женщиной. Это было естественно. Потому что для молодой леди из дворянской семьи было невероятно оставаться одному в центре города без сопровождения. Смена одежды на полпути, чтобы смешаться на улицах, была плохим шагом. Мои драгоценности и деньги были украдены. Мои волосы и мое тело были грязными из-за дождя, который шел, когда я убегала, и потому что я боялась, что меня выследят, я не принесла ничего, что могло бы доказать мою личность. Все работало в отрицательном направлении. Теперь, когда Сильвия стала моей заменой, не было никого, кто попытался бы найти меня. После перепродажи снова и снова никаких следов не осталось, и ничто не могло помешать мне упасть в место, называемое самым низким из всех борделей. По тому факту, что я сбежала, я бросила грязь в дом моих родителей. Сделав такое, я не могла искать их помощи. Хотя я думаю, что сначала плакала, не в силах позвать кого-либо на помощь, я начала ждать, пока пройдет время. Поскольку мое тело и плоть были запятнены, мое сердце и разум тоже потерялись.

Я была жива, но мертва.

Потеря ума и сердца была такой. Я не думала, я никогда не мечтала, я, вероятно, никогда не надеяламь. Я не могла вспомнить, по какой причине я пыталамь сбежать. Но я тоже помню эту интуицию. Где-то в моей голове я думала, что повторю это снова.

…… Лязгающий звук удара фарфора друг о друга беспокоил меня, когда я вначале погружалась в трогательный сон. 

На другой стороне окрашенных простыней, на вершине одинокой и пустынной прикроватной тумбочки, стакан воды, поставленный на чашку, дрожал. Отражение на поверхности этого стекла было лицом, которое потеряло свой цвет, лицо, которое произвело на меня впечатление дежавю. Вероятно, потому что это было выражение, которое я увидела отраженное в зеркале, на которое я смотрела незадолго до своей смерти в прошлой жизни. Я больше не знала, как долго я живу здесь таким образом. Не считая прошедших дней, я даже не следила за временем, потому что здесь нечего было показывать. Это был наблюдатель за пределами комнаты, который считал плату за каждый час. Нам не дали ни малейшей свободы. Даже знать время здесь не позволяли.

«лекараство».

Возможно, из-за того, что я, казалось, вряд ли пошевелюсь, тихий голос нетерпеливо убеждал меня взять их. Я лежала на кровати и только подняла глаза, но когда я это сделала, я увидела мальчика, смотрящего на меня, половина его тела наклонилась ко мне. Ему, казалось, было около 4 или 5 лет. Пара черных глаз была на его белом лице, его волосы были черными, как у Солейла, его тонкая шея была наклонена по диагонали; один за другим я проверила его внешние черты и подтвердила, что они соответствуют описанию человека, который был у меня на уме. (Кроу). Мне не удалось произнести слово, имя этого человека исчезло, когда оно достигло кончика моих губ. Он согнул свою шею, и пристально вглядывался в мои глаза, он был полностью таким же, как и подросток Кроу. Я знала, что он мог свободно изменить свою внешность, но я не знала, что он мог также свободно изменить то на сколько лет он выглядел. Естественно, сначала я думала, что это мое собственное воображение, играющее со мной шутки. Что это был кто-то другой, случайно похожий на него. Независимо от того, насколько его лицо выглядело одинаково, он был намного моложе Ворона, которого я знала, так как он был ребенком, он вряд ли был бы настоящим человеком. Было легче заключить, что он был родственником или что-то в этом роде. Он полностью отличался от Кроу, с которым я проводила время в те же моменты в моей предыдущей жизни. Но Ворон был Ворон. Не было никаких сомнений. Хотя ворон этой жизни даже не сказал мне своего имени. с тех пор как он был ребенком, вряд ли он был настоящим человеком. Было легче заключить, что он был родственником или что-то в этом роде. Он полностью отличался от Кроу, с которым я проводил время в те же моменты в моей предыдущей жизни. Но Ворон был Вороном. 

"Вы можете встать?"

Он мягко положил руку мне на спину, чтобы поддержать меня, и я наконец смогла немного поднять свое тело. Кроу достал красное порошковое лекарство и положил его на свою маленькую руку. Я знала, что это, безусловно, дорого, и мальчик, должно быть, тайно достал его откуда-то. Я не сказала это вслух, потому что Кроу, вероятно, не хотел, чтобы я об этом знала. Он даже не требовал денег взамен. Мальчик, появившийся из ниоткуда, как только я заболела, вероятно, наблюдал за мной откуда-то так же, как он делал, когда мы встретились в одной из моих предыдущих жизней. Он появился в этом пещерном борделе, утверждая, что он был моим смотрителем, и поселился в моей комнате, как будто это было самое естественное. Но никто, похоже, не знал о нем. Начнем с того, что в таком месте не было такой профессии, как смотритель. Потому что проститутки самого низкого и низкого уровня, такие как мы, не считались людьми. Но Кроу никто не представил, и до того, как я об этом узнала, он был здесь, заботясь обо мне.

«Пей, даже если это немного», - сказал Кроу с угрюмым лицом, пока я держала рот закрытым, сколько бы времени ни прошло. Когда я невольно засмеялась, потому что это было необычно для него, чтобы выразить такое выражение лица, он положил край чашки на щель моих губ, которая слегка открылась. Несколько раз кашляя, мне наконец удалось выпить немного воды и проглотить лекарство. Мое горло почувствовало слабость. Я начаал кашлять, не остановиваясь, моя грудь издала неприятный хрипящий звук. Сегодня тоже обязательно придут клиенты. Мне нужно как-то восстановиться и встать. Когда я бормотала и шевелила языком, на котором остался горький вкус лекарства, вдруг Кроу забрался на мою кровать. Пока я задавалась вопросом, что он будет делать, он молчал и лежал рядом со мной. Затем он сжал мою вытянутую руку. Его рука, которая не передавала тепло, как обычно, она чувствовалась себя комфортно, вероятно, потому что у меня поднялась температура. Я поняла, что чувство физического истощения после приема лекарств означало, что у меня поднялась температура. Несмотря на то, что была возможность заразиться этой неизвестной болезнью, тот факт, что клиенты все равно будут посещать эту комнату, показал, что человеческие вожделения были поистине бесконечными.

«Илия, ты что-нибудь хочешь?»

В то время, когда я была унесена людьми, мне сказали выбросить мое имя. Сначала я так и сделала и несколько раз меняла имена. Затем, когда я приехала к ней, я начала использовать свое настоящее имя. Я бросила свою фамилию. Но, несмотря ни на что, я не могла заставить себя отказаться от своего имени. И снова детский голос крикнул: «Илия». Пара черных глаз схватила меня, в крошечной комнате, лишенной окна, и во власти глубокого молчания, они просто продолжали смотреть на меня. Я знала, что они заставляли меня отвечать, но на самом деле это уже стало слишком утомительным, чтобы произнести хоть одно слово. Вот как я стала слабой, и я почти хотела сразу заснуть.

«Привет, Илия. Должен ли я помочь вам?

Внутри моего дремлющего сознания я услышала, как Кроу тихо бормотал это. В первый раз, когда мы встретились, Кроу, конечно, задал мне тот же вопрос. Затем он стал моими руками и ногами, точно так же, как он сказал, что сделает, и одолжил мне свою помощь для всех видов вещей. Однако эта ворона не была вороной того времени. Нечего было желать от черной птицы, которая приняла облик этого мальчика. Он, конечно, был птицей, предвещающей дурное предзнаменование. Однако в мире существовали только бедствия, и это уже не беда.

«Почему, почему, почему я единственная, почему только со мной происходят такие вещи…»

В тот день, когда меня погрузили в вагон, похожий на груз, со связанными руками и ногами. Мне, которая оплакивала всю жизнь, которую я экспериментировала до этого и по нынешнюю. Мне сказала девушка, которая была так же поймана: «… Ты не одна». Да, ее застывший и удрученный взгляд молча сказал мне это.

Вот так. Я была не единственной. Быть обманутой, пойманной, проданной, иметь дело с тем, как я была вещью обмененой на деньги. Я была не единственной, кто была ограничена цепями и продана.

Но, конечно же, единственным, кто не смог сбежать из этого ада, был я одна.

Сильвия, несомненно, счастливо жила под защитой Солейля. Не подвергшись нападению группы воров, не умирая от болезни, она родит и вырастит ребенка, и выполнит свой долг жены маркиза. Этот ребенок наверняка смеялся. Я вообразила эту сцену и убежала. Я знаю, что Солейл слегка ослабил свои щеки, просто взглянув на этого ребенка. Я знаю это. Потому что так было всегда. В месте, где меня нет, Солей и Сильвия, вероятно, смотрят друг на друга от счастья.

Вот почему я останусь такой, в этом темном месте, я останусь здесь навсегда.