Онлайн чтение книги Когда главный герой фанфика переселился в оригинальный роман When a Fanfic Protagonist Transmigrated into the Original Novel
1 - 18

Глава 18. Она меня любит

До конца дня ученики прохлаждались, а на следующее утро состязание, наконец, началось.

Первый бой состоялся между Лу Цзыяо и Ван Цинцяо. Что здесь сказать? Ван Цинцяо действительно был невезучим. Только вчера он проиграл И Сичэню, хлебнув позора перед всея павильоном номер один секты, а сегодня стоял напротив Лу Цзыяо, первого фехтовальщика опять таки своего же павильона. Поединок прошел удручающе быстро. Оба мечника призвали ауры своих клинков, затем последовало два удара… И, собственно, все. Из-за чудовищного разрыва в силе в этот раз исход был для всех очевиден и несколько уныл.

Во втором раунде Бянь Лян из зала защиты меча выиграл у Ши Си из зала построений. Среди учеников, изучающих искусство боевых формаций, Ши Си был одним из самых способных, но и специалист по техникам защиты напротив зря штаны не просиживал. Как бы юноша не сопротивлялся и пытался контратаковать, Бянь Лян безжалостно перечеркнул ему путь к победе.

Затем подошел черед Сяо Куя и алхимика Чжао Пина.

Для Сяо Куя и раньше зал медицины был бельмом на глазу, а тут еще И Сичэнь с Чжансун Цзыцзюнем в последние годы регулярно добавляли ему расстройств и унижений. Поэтому, выйдя на платформу, парень жаждал мести и, вложив в первый же удар всю свою накопившуюся злобу, активировал убийственную технику “Казнь тысячи мечей”. Защититься от такой грозной силы у Чжао Пина не было ни шанса, а попади он под удар – гарантированно остался бы калекой!

Однако, не успела волна силы коснуться юноши, как ее надвое раскололо росчерком меча. 　　

Цю Цзянь своевременно появился на арене, закрыл собой Чжао Пина и холодно посмотрел на своего ученика. 　　

Сяо Куй сконфуженно проблеял: 

– У-учитель.

Разумеется, на общем сборе боевой секты соревнуются в настоящих сражениях. Но их цель – получение опыта, а не убийство. Старейшины зорко следят за ходом дуэли и, если какому-то нерадивому ученику вдруг станет непонятно, где глубоко, а где мелко [1], сражение немедленно остановят. Действия Сяо Куя никак не соответствовали духу соперничества, и пусть по силе юноша победил, толпа вокруг возмущенно его освистала.

Следующие поединки были абсолютно разными по силе, и там, честно говоря, смотреть было не на что. Самым из них зрелищным оказался бой между Гунсунь Ди, изучающем навыки защиты, и Цзинь Чэном, который учился мастерству атаковать.

Цзинь Чэн у себя в зале закаливания меча был третьим, а Гунсунь Ди в зале защиты – первым. По базе культивации парни были практически равны. Итак, столкнулись два противоположных пути: культивация наступления против культивации защиты, где одни говорили, что нет твердынь, которые нельзя сокрушить, а другие утверждали, что они неуязвимы. Все закончилось тем, что за время двухчасового боя Цзинь Чэн исчерпал свою духовную силу, после чего Гунсунь Ди нанес решающий удар.

По прошествии семи дуэлей очередь, наконец, подошла к И Сичэню и Сунь Сяоцяню.

Внутренний турнир секты Небесного Меча был грандиозным событием, на которое адепты всегда приходили поглазеть толпами, даже если их состязания никоим образом не касались. В этом году арена, которая собрала самое большое количество зрителей, принадлежала двум воспитанникам зала медицины – И Сичэню и Сунь Сяоцяну. И надо заметить, такого никогда не случалось.

К слову, вчерашняя победа И Сичэня над Ван Цинцяо в сражении одной лишь духовной силой оружия – такое за тысячелетнюю историю секты тоже было впервые. Жаль только, что остаточные изображения применяемых техник помешали насладиться ходом сражения. Поэтому сегодня все радовались возможности лично понаблюдать, насколько алхимики этого года круты.

Однако, ко всеобщему разочарованию, весь бой что И Сичэнь, что Сунь Сяоцянь применяли какие-то странные, нестандартный приемы, практически не вызывая Ци меча. Все закончилось, когда И Сичэнь активировал на поле лабиринт, заманив туда своего противника. Сунь Сяоцянь не мог понять ни где юг, ни где восток, и пришел в себя, только когда сам шагнул за пределы арены.

Естественно, от толпы зрителей раздался недовольный ропот.

На самом деле то, что устроил И Сичэнь, сделать было не так-то просто. Понятное дело, что он не смог бы установить такой магический массив на арене заранее. Юноше приходилось незаметно рисовать строй прямо во время противостояния с Сунь Сяоцяном. С технической точки зрения задумка и исполнение были гениальными, но ученики хотели видеть не это.

Впрочем, И Сичэнь был толстокож и на освистывание ему всегда было класть. Значение имел только результат, а не способы его достижения.

В восьмом раунде Чжансун Цзыцзюнь сражался с Юэ Сяожоу. 

Количество зрителей вокруг платформы не уменьшилось.

Чжансун Цзыцзюнь. В свой первый день, когда десять лет назад мальчик только переступил порог секты Небесного Меча, это имя сразу прогремело над всеми горными вершинами. Еще бы! За тысячелетнюю историю секты лишь трое ее воспитанников были обладателями небесного духовного корня. Первый – бессмертный Юнь Чан. Всего за 30 лет он сформировал золотое ядро бессмертия, чем и потряс мир. К сожалению, пятьсот лет назад, вслед за великим предком Фэн Лянем, он пал в битве с небесным дьяволом У Сяном, не забыв забрать того с собой. Второй – это бессмертный Хуа Я. Его имя стало известным лет двести назад, во время войны с царством демонов. Ныне он лидер одной из главенствующих фракций в мире. И, собственно, третий – Чжансун Цзыцзюнь.

Вначале люди прочили талантливому мальчику либо стать новой легендой, добившейся небывалых успехов на пути бессмертия, либо и вовсе занять место главы секты. Однако чего никто не смог предвидеть, так это того, что не пройдет и года от момента вступления, как ребенка за нарушение правил едва не изгонят. В итоге его оставили, но мальчик стал воспитанником приходящего в упадок зала медицины.

За эти десять лет всегда находились люди, которым Чжансун Цзыцзюнь был интересен. Кто-то хотел бы померяться с ним силами, а кто-то с нетерпением просто ждал о нем новую порцию сплетен. Однако, поскольку характер у талантливого мечника был нордическим, и кроме И Сичэня он практически ни с кем не общался, за все это время особо ничего достойного всеобщего обсуждения не произошло. Было даже как-то обидно, что талант, который появляется раз в сотню лет, заживо похоронили.

На этих соревнованиях Чжансун Цзыцзюнь впервые показывал себя перед всеми. И первым соперником молодого человека стала воспитанница, занимающая второе место в его бывшем зале закаливания меча,  шимей Юэ Сяожоу. За тысячу лет И Сичэнь был первым алхимиком, кто сразил ученика влиятельнейшего павильона. И теперь народ с нетерпением ждал, когда Чжансун Цзыцзюнь станет вторым.

Перед выходом Чжансун Цзыцзюня на арену, И Сичэнь нервничал даже больше, чем он. 

– Боги! Вот как так могло получиться, что шимей досталась в соперники именно тебе… Ты придумал, как ее победить? 

Чжансун Цзыцзюнь был необычайно спокоен.

– Она меня не тронет.

– Почему? – с подозрением уставился на него друг.

“Если мыслить логически, то это как раз таки Чжансун Цзыцзюнь не посмеет обидеть девушку. С какой тогда радости сама девушка не станет бить его?”

– Потому что она меня любит.

– ……….

(Очередная OOC фан-версии: все мужчины подходящего возраста преклоняются перед хризантемкой малыша шоу, а все женщины подходящего возраста боготворят огурец малыша гуна. А Сяо Куй, который в оригинальной версии стал профессиональным мальчиком для битья, в глазах автора фанфика был настолько жалок, что ему было оказано особое отношение...)

И Сичэнь увидел, что его напарник выглядит расслабленным и спокойным, и недоверчиво спросил: 

– Ты уверен?

Чжансун Цзыцзюнь склонил голову набок и ненадолго задумался.

– Теперь уже нет.

– ……….

Разумеется, способности Юэ Сяожоу, которая, будучи девушкой, уступала в зале закаливания мечей разве что Лу Цзыяо, тоже были неординарными. Обычно самыми распространенными среди совершенствующихся считаются духовные корни таких пяти элементов, как золото, дерево, вода, огонь и земля. Однако Юэ Сяожоу обладала редким духовным корнем льда. По возможностям он лишь немногим уступает небесному корню Чжансун Цзыцзюня и телу трех солнц Лу Цзыяо и идеален для культивации пути меча.

От Юэ Сяожоу, как и от ее духовного корня, веяло стужей. Однако холодный темперамент этой девушки разительно отличался от холодности Чжансун Цзыцзюня. Талантливый фехтовальщик не безжалостный, а сдержанный. Юэ Сяожоу – по-настоящему хладнокровна и бессердечна. Ей нет ни до кого дела и она ничего не боится. Она –единственная среди сотен учеников, кто смог достичь единства человека и меча, потому что она сама – самое острое оружие!

Подумав о всех тех слухах, которые ходили о Юэ Сяожоу, а затем посмотрев на Чжансун Цзыцзюня, ляпнувшего “Она меня любит”, И Сичэнь неожиданно вздрогнул.

– А еще она подсыпала тебе средство для аборта, – еле слышно добавил Чжансун Цзыцзюнь. 

– ..........

– Я знаю, что это заблуждение.

– Вот и молчи! – бросил на него колючий взгляд И Сичэнь.

Юноша хотел дать своему другу пару советов, как справиться с Юэ Сяожоу, но не успел. Под звон колокола Юэ Сяожоу величественно взмыла на арену. Чжансун Цзыцзюнь без лишней суеты поднялся следом.

Молодый люди поприветствовали друг друга в стандартной манере. Так как оба были немногословны, Юэ Сяожоу бросила короткое “Пожалуйста, преподай мне урок”, в ответ на что ее противник молча обнажил свой меч и сделал приглашающий жест рукой. 

Со стороны казалось, что это его обращение сквозит высокомерием. Однако И Сичэнь знал, что Чжансун Цзыцзюнь попросту не мог говорить с женщиной.

И Сичэнь вдруг почувствовал, что ему страшно смотреть вверх. 

“Этот бой... Все же не может быть настолько печально… Чжансун Цзыцзюнь ведь не будет стоять столбом, молча позволяя себя рубить…” 

Кроме него к двум бойцам было приковано внимание нескольких старейшин. Цю Цзянь, управляющий залом закаливания, глаз не сводил с мечника, находясь при этом в очень сложном настроении.

В самом начале Чжансун Цзыцзюнь был именно его учеником. Будучи человеком, который любит взращивать только таланты, он педантично забирал себе любого, в ком природой был заложен дар. Та ярость, с которой он боролся за право выбирать учеников первым, как следствие, ускорила упадок залов медицины и построения мечей. 

“Такой талант, как у Чжансун Цзыцзюня, дарованный небесным духовным корнем. Как я мог его бросить?”

Тогда юноша тайно вошел на запретную территорию секты и нарушил этим табу. Цю Цзянь был не настолько отчаянным, чтобы ради мальчишки отказаться от ста лет своей культивации, как это сделал Яо Буду. Но он тоже стоял три дня на коленях и умолял бессмертного Юй Ина проявить снисхождение к тому, чей редкий духовный корень просто создан для культивации пути меча.

Он так и не понял, чем руководствовался бессмертный Юй Ин, принимая окончательное решение. Конечно, глава славился своим упрямством, но правила секты по сути своей не были неизменными. Лишь за последнюю сотню лет коррективы в них вносили дважды или трижды. Был бы он главой, то ради такого ученика, что там раз, он бы и десять, и сто раз с легкостью его простил. Однако бессмертный Юй Ин ему сказал, что если другие вещи еще могут быть предметами спора, то запретная территория на оборотной стороне горы должна оставаться неприкасаемой. Как для учеников, так и для старейшин. И наказания не избежать никому.

Так из-за какой-то мелочи Цю Цзянь упустил гения, которого в конечном счете подобрал Яо Буду.

Юэ Сяожоу взмахнула рукой, и в сопровождении грома из ее клинка в сторону Чжансун Цзыцзюня вырвался луч молнии, а девушка мгновенно заняла новую боевую стойку. Она не относилась к врагам легкомысленно. Хоть Чжансун Цзыцзюнь сдерживал Ци своего оружия, она чувствовала, что противник ее очень грозный. Маловероятно, что атака молнией могла причинить ему вред. Это была простая проверка.

Гром и всполохи света развеялись, но Чжансун Цзыцзюнь молча стоял на месте. С шаром вздыбленных волос на голове…

Все:

– ……….

Народ вокруг начал дружно выражать недоумение.

– А это правда Чжансун Цзыцзюнь? И него в самделе небесный корень?!

– Он что, таблеток своих нажрался и совсем отупел? От громового меча-молнии не может даже увернуться?

– Это Цзыцзюнь? А где Ци его меча?!

Конечно, удар громового меча-молнии Юэ Сяожоу был стремителен и свиреп, но эта техника никак не могла считаться смертельной. Не говоря уже о тех, кто был избран для участия в соревновании, даже среди присутствующих вокруг арены зевак было много тех, кто легко мог от такого уклониться.

– Мааама дорогая, – И Сичэнь закрыл лицо руками, боясь открывать глаза.

Юэ Сяожоу немного удивилась, но не более. Не в ее правилах было жалеть соперников. Раз Чжансун Цзыцзюнь не увернулся – это были исключительно его проблемы. Девушка высвободила больше духовной энергии, собираясь сразить противника одним ударом. Однако, в ту же секунду пронизывающий до костей холод чужого клинка лишь коснулся ее лица, отчего тело шимей на мгновение застыло – это было подчинение доминирующей силы!

Чжансун Цзыцзюнь замахнулся и бросил меч в сторону Юэ Сяожоу. Клинок на бреющем полете мчался едва не касаясь пола. Лезвие подхватило замершую девушку, вылетело с ней за платформу и только потом упало на землю.

На все про все ушел короткий миг. Когда меч Чжансун Цзыцзюня уже был в полете, только в тот момент молодой фехтовальщик раскрыл удерживаемую им Ци. В действительности он не владел техникой контроля чужого тела. Все, что он сделал – это использовал себе во благо инстинктивный страх слабого перед сильным. Поэтому какой бы грозной ни была его аура, она “замораживала” противника лишь вначале и только на очень небольшое время. 

Поскольку все произошло слишком быстро, в момент, когда летящий меч поднырнул под ноги Юэ Сяожоу, многие ученики моргнули и теперь не понимали, что произошло.

Арену накрыла тишина.

Ударил колокол. Прошло довольно много времени, прежде чем сверху донесся подавленный голос Цю Цзяня: 

– Победил Чжансун Цзыцзюнь.

Толпа продолжала молчать. Пришедшие в себя ученики хотели бы обменяться впечатлениями о поединке… Вот только никто не знал, что обсуждать.

___________

Примечания:

[1] “Hе знать, где глубоко, а где мелко” – идиома, не разобраться в ситуации.