Онлайн чтение книги Когда главный герой фанфика переселился в оригинальный роман When a Fanfic Protagonist Transmigrated into the Original Novel
1 - 24

 Глава 24. Прослушка

Сяо Куй поспешил обратно в комнату, настроил свое сознание и уселся следить за передвижениями И Сичэня. Подключившись к слуховой системе насекомого, он отчетливо слышал звуки вокруг. 

Совсем скоро парень стал свидетелем разговора между И Сичэнем и Чжансун Цзыцзюнем.

– Зачем глава тебя звал? – спросил мечник.

– Это касалось вопроса моего ученичества под его именем, – ответил И Сичэнь. – Он рассказал о некоторых способах, как мне еще больше раскрыть свой потенциал.

– О?

– Ха-ха! В прошлый раз, когда я дрался с Ван Цинцяо, я нарочно скрыл часть силы. Сяо Куй наверняка думает, что тогда был мой предел. Когда мы завтра будем с ним соревноваться, я вначале хочу снова на какое-то время притвориться. Пусть порадуется, что я ему не ровня. А потом, когда на глазах у всех он проиграет, только представь, как он разозлится!

– Почему бы тебе не победить его с одного удара?

– Ну, это скучно. К тому же, если он сразу вылетит, то и беситься будет не долго. По мне куда интереснее внушить ему уверенность, что он выигрывает, а затем вырвать победу прямо у него из рук. То-то ему будет перед всеми стыдно.

Услышав эти слова, Сяо Куй негодующе поморщился.

“С каких пор И Сичэнь настолько сильный? Мало того, что бахвалится своей победой, так еще и хвастается вынести меня с одного удара?!”

– Ты уже подумал, что будешь завтра с ним делать? – снова спросил Чжансун Цзыцзюнь. 

Сяо Куй нервно заелозил и весь обратился в слух.

– Конечно, подумал. Завтра я собираюсь создать массив неба и земли изначального хаоса. Когда Сяо Куй угодит в мою формацию, перед ним будет стоять мой фантом, в то время как я спокойно спрячусь от него в сторонке. Бьюсь об заклад, он будет яростно пытаться его убить, а со стороны всем будет казаться, что Сяо Куй бешено рубит воздух. Уверен, это будет то еще зрелище. Затем я заставлю его поверить, что узел массива находится в западной части, в то время, как на самом деле он будет на востоке. Если он поведется на мою уловку, то сам своими ножками выйдет за край платформы. Что скажешь? Так ведь будет интереснее?

От злости Сяо Куй едва не дымился. Юноша сделал зарубку на память почитать о массиве неба и земли изначального хаоса. В соревнованиях мечников техники, заставляющие соперника самому выйти за арену, явлением были не редким. И такое поражение – куда более унизительное, чем пасть в бою на мечах. Проиграть мечу не зазорно, потому что человек понимает, что он сам оказался недостаточно сильным. Но вот быть побежденным техникой куда хуже, потому что всегда остается гадливое чувство, что ты не уступаешь противнику, но просто не можешь показать свою истинную силу. Однако, как ни крути, создание на поле боя формаций – тоже искусство и своего рода сила.

– А что ты будешь делать, если, выйдя на арену, он сразу примется со всей силы атаковать, и у тебя не будет времени установить массив? – указал на явную слабость Чжансун Цзыцзюнь. 

Сяо Куй согласно кивнул. Он тоже о таком подумал. 

“В хитрых техниках и массивах с И Сичэнем мне не тягаться. Лучше с самого начала лишить его такой возможности!”

Однако затем он услышал, как И Сичэнь сказал: 

– Это будет здорово! Чем раньше он проявит себя – тем лучше. Быстрее выдохнется – быстрее угодит в ловушку формации.

Сяо Куй потрясенно молчал. 

“И Сичэнь продумал даже такое? И как мне тогда лучше поступить?”

– Просто подожди, как завтра он выставит себя дураком, ха-ха! – рассмеялся И Сичэнь.

На лице Чжансун Цзыцзюня появилась едва заметная улыбка.

Сяо Куй приуныл. Если бы его насекомое могло не только подслушивать, но и передавать голос, ему бы точно захотелось взвыть: “И Сичэнь, да где я тебя обидел?!”

Однако, будто прочитав мысли, Чжансун Цзыцзюнь сам задал мучивший его вопрос. 

– За что ты так сильно ненавидишь Сяо Куя?

Парень настороженно прислушался, но по ту сторону внезапно повисла тишина.

Когда Сяо Куй уже было подумал, а не обнаружили ли его подслушивающего жука, он услышал отдающие холодом слова: 

– Потому что он причинил тебе вред.

Сяо Куй оцепенел. 

“Он меня ненавидит, потому что я навредил Чжансун Цзыцзюню? Я не отрицаю, что в этом есть моя вина, но даже Чжансун Цзыцзюню было плевать. И Сичэнь, не надо совать нос не в свое дело!” [1]

Для Сяо Куя окружающие его люди делились на тех, кого он может использовать, и остальных. Поэтому такого рода вещи, как преданность и дружба, для него были пустым звуком.

С самого начала, когда Сяо Куй только попал в секту, он уже тогда начал присматриваться, к кому в павильоне закаливания можно было бы прибиться. Поскольку у мальчика в крови был отголосок великой родословной, несмотря на наличие всего одного духовного корня, он заметно выделялся среди себе подобных. Однако, как оказалось, секта Небесного Меча была открыта для талантов со всего мира, и в отбор его года попали такие монстры, как обладатели небесного духовного корня, тела трех солнц и духовного корня льда. Понаблюдав какое-то время, Сяо Куй понял, что, вероятно, не войдет даже в пятерку лучших, и что самым сильным среди них был Чжансун Цзыцзюнь. 

С тех пор он намеренно старался сблизиться с Чжансун Цзыцзюнем.

Сяо Куй обратил на него свое пристальное внимание по двум причинам. Первая – любой естественно тянется к сильнейшему. С сильным союзником можно и больше сделать, и сразить больше именитых мастеров. Плюс, когда ты идешь по пути совершенствования бессмертия, не редки ситуации, когда человек упирается в узкое место. Занимаясь парным совершенствованием со своим даосским товарищем, можно добиться значительных высот в своей культивации, и чем выше уровень совершенствования партнера, тем больше пользы от этого получишь в итоге ты. 

Второе – иметь доступ к большему количеству необходимых ресурсов. Тяга старейшины Цю баловать таланты зала закаливания меча была притчей во языце. Принцип простой, как двери: чем более способен ученик, тем большими милостями его одаривали. Если бы он смог подмазаться к самому из них талантливому – Чжансун Цзыцзюню, он наверняка получал бы гораздо большее довольствие.

Однако даже после того, как мальчик потратил на начинающего мечника столько времени, Чжансун Цзыцзюнь продолжал его игнорировать. Это было расценено Сяо Куем, как личное презрение, и он решил избавиться от Чжансун Цзыцзюня. 

Если не можешь использовать талант мечника себе на благо – тогда просто вытесни его. Если в зале закаливания меча на одного сильного соперника станет меньше, на долю Сяо Куя ресурсов перепадет немного больше, как и поучений от старейшины. 

Затем, изучив правила секты, Сяо Куй решил обманом заманить Чжансун Цзыцзюя на запретные земли, находящиеся на оборотной стороне горы. В то время Сяо Куй был еще сопливым мальчишкой, только переступившим порог секты, и не знал, что запретные земли кишат свирепыми чудовищами. Убивать Чжансун Цзыцзюня совсем не входило в его планы. Все, что мальчик слышал, это что на некой особой территории находится некий великий мастер, который и наложил на всех свой запрет. По его представлению, Чжансун Цзыцзюнь, нарушив табу, оскорбит этого великого мастера, а уже после будет расхлебывать последствия. 

Сяо Куй объединился с несколькими учениками постарше, и вместе они принялись рассказывать молодому мечнику сказки, дескать в горах растет некий бессмертный фрукт, который сразу дарует сотню лет совершенствования. Дело за малым – Чжансун Цзыцзюню просто нужно его украсть. Однако, как это ни странно, носитель небесного духовного корня этим даже не заинтересовался и делать ничего не стал.

Тогда Сяо Кую пришлось прибегнуть к подлости. Украв у маленького ученика его нефритовую подвеску, он оставил записку, в которой говорилось, что если Чжансун Цзыцзюнь захочет ее вернуть, то должен ночью прийти ко вратам в запретную землю. А после Сяо Куй попросил учеников постарше пойти к старейшинам и наябедничать, что, дескать Чжансун Цзыцзюнь им наедине хвастался, как он собирается ворваться на оборотную сторону горы, и призывал их пойти вечером вместе. А они, такие послушные, не хотели нарушать правила и не смогли отговорить Чжансун Цзыцзюня, поэтому пришли просить старейшин о помощи.

Уже после Сяо Куй услышал, что той ночью Чжансун Цзыцзюнь оказался на запретных землях и был серьезно ранен свирепым зверем, едва не погибнув.

До его ушей донесся рассерженный голос И Сичэня:

– И у Сяо Куя еще хватило наглости называть тебя идиотом, потому что ты вошел в запретную землю за нефритовой подвеской. Тупой! Баран! Какая подвеска? Он хоть раз потом видел, чтобы ты ее надевал?

Сяо Куй недоуменно хлопнул ресницами. В действительности, он никогда не пытался разобраться, что на самом деле произошло той ночью. Да, он украл у Чжансун Цзыцзюня дорогую ему подвеску, он обманом заставил мальчика подойти ко входу на оборотную сторону горы, но он не принуждал того входить, ведь дураком начинающий мечник не был, и, даже если Сяо Кую очень этого хотелось, сделать такое было непросто. План вообще был другим: старейшины должны были поймать Чжансун Цзыцзюня у входа и, думая, что тот собирается нарушить правила, подвергнуть его наказанию. Однако мальчик действительно вошел во врата. Для чего он это сделал, Сяо Куй не знал. Он мог лишь предположить, что нефритовая подвеска была настолько важна для юного мечника, что он обезумел и отправился на ее поиски.

Правда оказалась совсем другой. Нефритовая подвеска не была для Чжансун Цзыцзюня каким-то особенным сокровищем. Эта вещь была всего лишь напоминанием о его детстве. Мальчик не трудился ее снимать, потому что просто привык. Когда он ее потерял, то даже не подумал о том, чтобы подвеску вернуть. 

И Сичэнь сказал: 

– Ты пошел к оборотной стороне горы, чтобы лично ему объяснить перестать тебя доставать. А его там не оказалось. Потом ты услышал звериный вой и подумал, что он попал в беду и побежал ему на помощь!

Дернувшись от неожиданности, Сяо Куй уронил на пол чашку.

Юноша в неверии вскочил и сделал два шага назад, словно увидел призрака: 

– Ч-что…

“Чжансун Цзыцзюнь ворвался на запечатанную гору, чтобы меня спасти?!”

Пусть характер у Чжансун Цзыцзюня был холодным и ему всегда больше нравилось одиночество, но молодой человек не был бессердечным. Если его братья по оружию вдруг попадут в беду, он не оставит их без помощи. В тот далекий день, когда Чжансун Цзыцзюнь мечом провел между ними черту, сказав при этом, что будь в запретных землях Сяо Куй, он бы тогда умер – это не было презрением, а простой констатацией факта!

Перед глазами Сяо Куя пронеслось множество воспоминаний о Чжансун Цзыцзюне. 

Чжансун Цзыцзюнь и И Сичэнь были неразлучны. Он брал своего друга в такие места, к которым И Сичэню с его уровнем совершенствования было даже не приблизиться. При том, что он не любил сражаться с другими людьми, мечник часто участвовал во всевозможных соревнованиях за пределами секты, чтобы раздобыть побольше духовных камней и материалов, половину которых всегда отдавал И Сичэню. Часто можно было увидеть, как в долине Цветения Персика он тренируется с И Сичэнем в фехтовании на мечах, и это при том, что И Сичэнь с самого начала был ему не противником. Однако он составлял своему другу компанию, терпеливо его направлял, показывал, как делать лучше…

“Если бы я тогда не украл у Чжансун Цзыцзюня эту его нефритовую подвеску, тогда тем, кто сейчас стоял с ним рядом, тем, кто получал все эти милости, был не И Сичэнь! Это был бы Я! Чжансун Цзыцзюню не было на меня тогда наплевать. Просто он от природы своей скованный и не знает, как правильно себя выражать!” 

Сяо Куй сжал кулаки, и его сердце наполнили такие эмоции, как тайная радость, сожаление, досада, отрицание, ревность и прочие…

Однако, было тут одно но… Сяо Куй – махровый эгоист, и его сущность Чжансун Цзыцзюнь понял еще в первый день их знакомства. Он не хотел общаться с Сяо Куем не только из-за своего характера, но и потому, что тот ему был искренне неприятен. И попади той ночью в беду не Сяо Куй, а любой другой ученик секты, Чжансун Цзыцзюнь в любом случае побежал бы на помощь. 

***

(Где-то в другой комнате ученика)

Чжансун Цзыцзюнь беспомощно посмотрел на И Сичэня и, обмакнув палец в чай, написал на столе: 

【Для чего ты это рассказал?】

И Сичэнь усмехнулся и тоже написал: 

【Пусть рассказ о тебе немного его потрясет.】

Многое из того, что он сказал, было направлено на то, чтобы вывести Сяо Куя из равновесия. Однако, слова И Сичэня, что он парня ненавидит – были стопроцентной правдой. Кроме того, что по вине Сяо Куя, Чжансун Цзыцзюнь был очень серьезно ранен, он, будучи еще ребенком, уже столкнулся с порочностью этого мира. Вероятно, только И Сичэнь знал, насколько отчужденным был его будущий друг, когда он только попал в залы медицины. Тогда у него ушло очень много времени, чтобы понемножку замкнутый травмированный ребенок перед ним открылся. 

Чжансун Цзыцзюнь нахмурился и задумчиво поднял голову. Потрясти Сяо Куя? Он, конечно, понял, для чего И Сичэнь это делает. Но какие слова могли бы его потрясти?

И Сичэнь прекрасно понимал завистливый характер Сяо Куя. Услышав сейчас их разговор, парень определенно начнет кусать себе локти, что вовремя не смог понять Чжансун Цзыцзюня и благодаря этому “пролюбил” столько возможностей. В глазах Сяо Куя дружба – ничто, значение имеют только выгода и ее отсутствие. Поэтому сейчас, когда он осознал, сколько полезного упустил, он будет жалеть и станет раздражен. 

“Сейчас на упавшего в колодец скинем еще парочку камушков [2], чтобы от сожалений Сяо Кую до самого утра не спалось!”

– Знаешь, а мне, наверное, нужно сказать Сяо Кую спасибо. Если бы он тебя не подставил, ты бы не попал в зал медицины. Как бы мы с тобой тогда познакомились и стали настолько близкими друзьями? Как бы я смог от тебя получить столько хорошего, чего мне самому не видать до конца своих дней? – вслух сказал И Сичэнь. – Первоначально это все досталось бы ему. Даже жалко, что сейчас его и мое место в твоем сердце давно имеют разное значение.

Чжансун Цзыцзюнь ошеломленно посмотрел на И Сичэня. Первая часть монолога друга искренне его тронула. Он и И Сичэнь были, разумеется, друзьями, что пройдут вместе и огонь, и воду… Но если бы не попытка растормошить Сяо Куя, И Сичэнь никогда бы не произнес таких красноречивых слов.

Прошла минута, но Чжансун Цзыцзюнь все-таки не выдержал и произнес:

– ...Хмф... Кто сказал, что в моем сердце ты занимаешь тоже место, что и Сяо Куй... Хмф... 

И Сичэнь:

– ……….

И в следующее мгновение И Сичэнь с потемневшим лицом задавил подслушивающего жука.

***

(Где-то в другой спальне ученика) 

Раздался грохот. Сяо Куй валялся среди заваленных стола и стульев.

Его лицо раскраснелось, глаза расширились, а сам он словно был не в своем уме. 

“То-то-только что... что… й-й-й-а услышал?!”

___________

Примечания:

[1] “не надо совать нос не в свое дело!” – дословно: Жуй свою соленую редиску и не беспокойся.

[2] “на упавшего в колодец скинем еще парочку камней” – добьем лежачего.