Онлайн чтение книги Когда главный герой фанфика переселился в оригинальный роман When a Fanfic Protagonist Transmigrated into the Original Novel
1 - 2

Глава 2. 100% выкидыши

Проснувшись и увидев, что место на кровати рядом с ним пустует, Чжансун Цзыцзюнь удивился.

Прошлой ночью он и И Сичэнь сражались до самого утра. По логике, И Сичэнь не должен быть способным встать с постели еще как минимум трое суток, и в эту самую минуту он должен был ждать, когда Чжансун Цзыцзюнь разомнет его ноющую поясницу, а затем возьмется тереть друг о друга их пистолеты и займет его еще на три дня и три ночи. По правде говоря, такое развитие событий иногда его тоже удивляло. Почему иногда И Сичэнь продолжал оставаться в кровати, а иногда, как ни в чем не бывало, ходил кругом, провоцируя тигров и волков снаружи жадно глотать свои слюни?

В этой временной шкале он, будучи главным героем истории, сам не понимал почему. Когда приходило время развивать сюжет, проклятие “не могу встать с постели в течение трех дней и трех ночей” с И Сичэня спадало. Но когда сюжетная линия понятия не имела, куда двигаться дальше, тогда наступали эти три дня через три дня, и потом ещё три дня… 

Чжансун Цзыцзюнь терялся в догадках, но не хотел разбираться. Он просто встал и привел себя в порядок. Внутри  него зародилось смутное чувство, как будто изменилось что-то важное, но все казалось обычным. В этот момент бедный Чжансун Цзыцзюнь еще не осознал, что хотя он все тот же человек, мир вокруг исказился мистической силой другого измерения, что включало его память и различные способности его тела.

И он был единственным, кто стал измененным.

Приодевшись в форму ученика, парень вышел.

Цвет неба говорил о том, что было раннее утро. Большинство адептов секты Небесного Меча все еще спали. Однако он и И Сичэнь были самыми старательными учениками. Именно по этой причине двое друзей продвинулись выше и дальше всех. Они были одарены природой, но небеса вознаграждают прилежных.

Спустившись в долину Цветения Персика, Чжансун Цзыцзюнь увидел юношу в зеленых одеждах, танцующего со своим мечом средь моря цветов. Фигура парня была гибкой и грациозной, словно перед ним вздымался парящий дракон. Хотя Чжансун Цзыцзюнь не видел его лица, он знал, что это И Сичэнь. (Автор писала, что, стоило ему подойти к И Сичэню, его вещь тут же становилась твердой, как железо. Поэтому он точно знал, когда И Сичэнь находился в радиусе 100 метров от него. Чжансун Цзыцзюню не нужны были глаза, чтобы видеть, нос, чтобы обонять, или уши, чтобы слышать. Чтобы выяснить, был ли И Сичэнь поблизости, стоило проверить, заряжен ли его ствол).

Чжансун Цзыцзюнь недовольно нахмурился. Несмотря на то, что И Сичэнь был беременен их ребенком, он все еще был таким беспокойным. Прошлым вечером во время ужина И Сичэнь облизал палец Чжансун Цзыцзюня и соблазнил пройти с ним 300 раундов, а уже этим утром он встал ни свет ни заря, чтобы потренировать свои навыки фехтования. И это не беря во внимание текущее состояние своего тела!

И в тот момент Чжансун Цзыцзюня посетила странная мысль: к такой красивой внешности и мастерству владения мечом в нем должно было зародиться чувство чистого восхищения. С каких пор все свелось к возникновению этих физиологических реакций? Когда он начал превращаться в животное, которое всякий раз реагирует нижней частью тела?

Теперь, когда он покинул искаженный мир фанфика, внезапно заработавший разум молодого мечника заставил его усомниться во многих нелогичных вещах.

Фигура остановилась, и Чжансун Цзыцзюнь услышал веселый голос И Сичэня: 

— Цзыцзюнь, а вот и ты! — Подбежав, юноша ухмылялся от уха до уха: — Когда я всю ночь вертелся, надеюсь, ты хорошо отдохнул?

Чжансун Цзыцзюнь оглядел гибкую талию и ягодицы И Сичэня: 

— Твой зад уже не болит?

И Сичэнь в растерянности упер руки в бока: 

— Почему он должен болеть?

Чжансун Цзыцзюнь молчал и про себя задавался вопросом, а не скрытая ли это часом за сарказмом жалоба, дескать "недостаточно усердно он трудится".

И Сичэнь не стал заострять внимания на этой теме и жизнерадостно продолжил:

— Цзыцзюнь, давай! Давай подеремся! 

Чжансун Цзыцзюнь покачал головой. Тренировка на мечах с И Сичэнем была скучной рутиной. (Автор писала, что “всякий раз, когда они тренируются на мечах, со 100% вероятностью в конечном итоге они будут тренироваться с мечами в постели”. Справедливости ради стоит заметить, что бы они вместе ни делали, они всегда попадут в положение “100% постель”). Чжансун Цзыцзюнь чувствовал, что очень от всего этого устал.

И Сичэнь недоверчиво вытаращился на друга. Это был первый раз, когда его вызов на поединок взяли и отклонили. Цзыцзюня рисом не корми — дай помахаться. А будучи воспитанниками одного учителя, они часто спарринговали, удивительно гармонично дополняя друг друга.

С озорным блеском в глазах И Сичэнь поддразнил: 

— Цзыцзюнь, ты боишься, что сделав мне больно, у тебя разобьется сердце?

“Разве до тебя не доходит, что такие скачки могут легко навредить нашему ребенку?” — все больше раздражался Чжансун Цзыцзюнь и с укором сказал: 

— Не говори ерунды! Ты сам знаешь, в каком ты положении. 

— Хм?

“В каком положении? Говорю ерунду? Какая муха сегодня укусила Цзыцзюня?”

Молодой мечник развернулся и собрался уходить, но И Сичэнь не сдавался и, с криком "Цзыцзюнь, защищайся!", замахнулся клинком, собираясь нанести удар!

И Сичэнь был уверен, что Чжансун Цзыцзюнь парирует его выпад. Он хотел тренировку, а более подходящего партнера, чем его друг, у него не было.

Напарник, не ожидая никаких уловок, быстро выхватил свой меч, собираясь блокировать удар И Сичэня. Блеснула вспышка света, и Чжансун Цзыцзюнь почувствовал, как к его руке приливает жар, от чего он чуть не выронил оружие.

Пока тот не обращал внимания, как И Сичэнь незаметно влил в лезвие своего меча силу огня. Этот маленький трюк он выкинул лишь чтобы раззадорить Чжансун Цзыцзюня. Товарищ быстро выхватил меч, а затем принялся сражаться уже всерьез.

После нескольких раундов мечник понял, что что-то было не так, как обычно. Сегодняшний И Сичэнь был абсолютно другим! Когда они фехтовали раньше, юноша всегда покачивал бёдрами и вихлял задницей, как-будто он танцевал эротический танец. Но Чжансун Цзыцзюню такое не нравилось. Меч – это меч. Меч совершенствующегося — это его сердце. Не следует использовать его столь распущенно и непристойно. Поэтому он никогда не был высокого мнения о мастерстве И Сичэня. Но сегодня он был в восторге от стремительного и ловкого владения его клинком.

— Сегодня ты на редкость мужественен, — похвалил его Чжансун Цзыцзюнь.

— ??? Естественно! Я же мужчина!

Уголок губ И Сичэня нервно дернулся. “Что сегодня с Цзыцзюнем не так? Он ведет себя странно!”

Из меча вырвался поток духовной энергии. И Сичэнь быстро увернулся, но от его одежды оттяпался добротный кусок ткани. У Чжансун Цзыцзюня в изумлении расширились глаза, и он тут же отступил. Парень ничего не мог с собой поделать. Неожиданно отнесясь к спаррингу серьезно, он едва не ранил И Сичэня!

Однако его партнеру было на это плевать. Он направил свой меч в сторону ног Чжансун Цзыцзюня и выстрелил лучом энергии. Мечник быстро отскочил назад, наступив на камень, который И Сичэнь пнул в его сторону. Чжансун Цзыцзюнь думал, что это просто булыжник, и не обратил на него никакого внимания. Но, к его удивлению, когда он на него наступил, почувствовал, что теряет равновесие. У него возникло дурное предчувствие, но было уже слишком поздно.

— О!

Из “камня” вытекла коричневая жижа и пропитала сапоги Чжансун Цзыцзюня, отчего парня затошнило.

— Ха-ха-ха! — расхохотался И Сичэнь. 

В секте Небесного Меча И Сичэнь был одним из наименее одаренных учеников. Он был заклинателем огня, но с ложным духовным корнем. Если бы не опекающий его старейшина зала медицины, который некогда был в тесных отношениях с его родителями, кому-то вроде него никогда не позволили бы переступить порог секты.

Хотя И Сичэнь прилагал все силы, но недостаток природных способностей восполнить было трудно. Сколько бы он ни старался, а его способность сливаться с мечом не шла ни в какое сравнение с другими. Это вынуждало юношу придумывать нестандартные приемы, чаще всего вызывающие у людей хохот, но помогающие ему выигрывать чаще.

Увидев, что Чжансун Цзыцзюнь попался на его удочку, И Сичэнь ухмыльнулся и с важным видом направился в его сторону. Но парень настолько расслабился, что поскользнулся на мокрой от росы траве и, с мгновенно побледневшим лицом, начал падать.

Чжансун Цзыцзюнь испугался даже больше И Сичэня. Он тут же скинул застрявшую в слизи обувь и бросился вперед. 

— Осторожнее! Наш ребенок!!!

И Сичэнь недоуменно захлопал ресницами: 

— А???

Чжансун Цзыцзюнь успел поймать юношу прежде, чем И Сичэнь упал на землю, и принялся его ругать: 

— Ладно еще бы ты ушибся! Но в чем виноват наш малыш! Почему ты такой капризный?!

— ...Наш, наш малыш?! Что?! — на лице И Сичэня отразилось непонимание.

— Если ты злишься на меня, то ударь меня. Не нужно мстить мне нашим ребенком!

Со строгим выражением лица Чжансун Цзыцзюнь положил на живот И Сичэня свою ладонь, но, не почувствовав движения плода, потрясенно выдохнул: 

— И Сичэнь, у тебя опять выкидыш?!!

— ???!!!