Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Прогулка по городу

Глава 7: Прогулка по городу 

Они сели в карету у Джинши и поехали к воротам внешнего двора. Драматическое и успешное превращение Маомао в своего хозяина было палкой о двух концах: человек, который выглядел так же, как Джинши, неуклюже слонялся по дворцу, должен был вызвать подозрение. Даже самые ничтожные служанки и слуги были обеспечены здесь наполовину приличной одеждой.

Можно было подумать, что просто надеть более изысканную одежду для выезда, но учитывая, что желудок Джинши был искусственно наполнен, замена одежды позже была бы проблематичной. Это раздражало Маомао, которая хотела, чтобы все было идеально, и она была довольно возмущена неспособностью Джинши понять свою собственную красоту.

Они вышли из кареты в тихом месте, и почти сразу Маомао начала критиковать Джинши.

— Мастер Джинши, ваша осанка слишком хорошая. Немного пригнитесь!

В данный момент Джинши стоял так прямо, словно его голова была привязана к небесам ниткой.

— Ну, говори за себя, — буркнул он. — Немного слишком формально, не так ли? И не называй меня по имени, это противоречит цели!

Его тон был грубым, как и сам мужчина, которым он теперь являлся.

Маомао признала, что он прав. Но в таком случае, как ей следует его называть? Она сузила глаза и пристально посмотрела на Джинши. Хотя она не собиралась этого делать, это заставило ее выглядеть так, будто она изучает мотылька, который прилетел к фонарю. Выражение Джинши изменилось на нечто трудноописуемое.

— Как же мне вас называть, господин? — наконец спросила Маомао.

— Хороший вопрос, — сказал Джинши, поглаживая подбородок. Он задумался на мгновение, затем сказал: — Называй меня Джинка.

«Джинка?»

Это было не особенно странно, и она была рада использовать это имя, но сознательный выбор символа "Ка", который означал "цветок", был несколько удивительным для мужского имени. Но, с другой стороны, "Джинши" тоже не было самым мужественным именем в мире.

Маомао ненадолго пожалела, что не просто приодела Джинши в женскую одежду, но затем вспомнила о небольшом пятнышке румян и передумала. Она покачала головой: Джинши никогда не должен появляться в женской одежде, чтобы мир не развалился на части.

— Хорошо, Мастер Джинка — начала Маомао, но заметила, что Джинши сердито на нее глядит. Ах, да. Формальность. — Джинка, тогда. Без почтительных обращений, без уступок.

Маомао находила сложным навигацию по изысканному стилю вежливой речи, используемому во дворце, но в ее представлении, совершенно непринужденный язык был еще сложнее. И что это было в глазах Джинши? Она так старалась сделать его больным; он разрушил бы иллюзию, если бы выглядел слишком довольным.

— Отлично, госпожа, — сказал он, немного иронично.

— Что? — Маомао уставилась на него, и Джинши широко улыбнулся.

— Я думаю, что этот способ речи наиболее подходит, учитывая наши внешности, — сказал он, оглядывая Маомао.

Сама Маомао была наряжена Суйрэн, которая одела ее в переданные от своей дочери вещи. В них было слабое привкус камфоры, но качество и дизайн были отличными, так что они не выглядели устаревшими. Ее волосы были аккуратно собраны и закреплены шпилькой. Она действительно представляла собой образ состоятельной молодой госпожи.

Теперь Маомао сжала губы и поспешила прочь.

— Давайте покончим с этим.

— Да, госпожа.

Маомао было глубоко неудобно с этой сменой их привычных ролей, но Джинши выглядел так, будто он наслаждается жизнью. 

Цель Джинши был ресторан, расположенный неподалеку от района удовольствий. По-видимому, у него была встреча с каким-то знакомым там, но Маомао не настаивала на деталях. Не задавать слишком много вопросов, по ее мнению, часто было мудрым решением выжить в мире.

Тем не менее, она не могла не чувствовать себя немного использованной Джинши и Гаошунем.

«Может быть, мне стоит действовать немного более наивно», — подумала она, идя по улице. Эта дорога была домом для рынка, где торговцы торговали своими товарами. Зеленые овощи были все еще редкостью в это время года, но было много толстых дайконов. Маомао получила немного сдачи; она только что подумала, что, может быть, кто-то задушит курицу и сварит ее с дайконом, когда кто-то схватил ее за воротник.

— Что случилось? — спросила она. Джинши смотрел на нее с самой неприятной ухмылкой на лице.

— Ты собираешься пойти по магазинам? — сказал он.

— Я увидела что-то, что хочу. Я только собиралась забрать его.

— Выглядя так?

Она поняла его. Женщина, которая была достаточно состоятельной, чтобы иметь при себе слугу, никогда не испачкала бы свои руки, покупая свои собственные продукты - не говоря уже о том, чтобы зарезать курицу. Маомао с укоризной посмотрела на овощи.

«Но я хотела приготовить это для моего старика...»

Папа был и врачом, и отличным аптекарем, но у него был один явный недостаток: полное отсутствие способности оценивать прибыль и убыток. Таким образом, хотя работа аптекаря должна была обеспечить ему питание изысканными продуктами на всю оставшуюся жизнь, он жил в хижине, которая выглядела так, будто она могла упасть при легком ветре. Конечно, если казалось, что он действительно голодает от недостатка пищи, старая госпожа, вероятно, была бы готова помочь ему.

Маомао продолжила идти, нахмурившись. Джинши все еще пытался притворяться ее слугой, но у него был длинный шаг, и прежде, чем она успела заметить, он оказался перед ней. Маомао пришлось ускориться, чтобы не отставать от него.

«Хм, ему предстоит пройти долгий путь».

Глаза Джинши всё ещё сверкали. Он, по крайней мере, сумел не уставиться, но явно наслаждался тем, где он находился и что делал. Маомао обогнала Джинши и нахмурилась на него. Казалось, он понял, что был небрежен и на мгновение он выглядел пристыженным, но затем снова зашагал как ни в чем не бывало. По крайней мере, на этот раз он остался позади Маомао.

Маомао ничего не сказала вслух, но про себя подумала.

«Когда я вернусь домой, я должна посмотреть, как идут дела на поле».

Она согнула пальцы, подсчитывая, представляя, какие травы она могла бы там найти.

«Интересно, появилась ли уже полынь? А как было бы здорово, если бы белокопытник был готов к сбору?»

Она по-прежнему ничего не говорила вслух. Она как раз представляла, как жарит бутерброд с мясом и мисо, когда поняла, что Джинши маячит прямо рядом с ней.

— В чем дело, господин? —сказала Маомао, свирепо глядя на Джинши и невольно возвращаясь к своему обычному почтению. Джинши явно не терпелось что-нибудь сказать.

—  Почему ты молчишь? — спросил он, также проявляя прямоту, на которую обычно имел право.

Почему она ничего не говорила? Что ж, на самом деле может быть только одна причина, не так ли?

— Потому что мне нечего сказать?

Она всего лишь сказала правду, но, очевидно, это было ошибкой. Джинши прикусил губу, и на его лице появилось непроницаемое выражение. Маомао не беспокоилась, что он может разрыдаться — он не был маленьким мальчиком, — но ему все равно удавалось выглядеть совершенно жалким.

«Это он сказал, что я должна вести себя с ним более бесцеремонно!»

Маомао задумалась. В любом случае, обычно она была не из тех, кто начинает разговор сама. Поэтому, когда ей не о чем было говорить конкретно и когда никто не задавал ей никаких конкретных вопросов, она, как правило, сохраняла спокойствие. Почему это стало таким шоком для этого человека, оставалось для нее загадкой.

Она как раз нервно почесывала затылок, размышляя, что делать, когда в поле зрения появился киоск с мясными шашлыками. Она перешла на бодрую рысь и заказала два шампура у мужчины за стойкой. От одного взгляда на идеально поджаренное куриное мясо у нее потекли слюнки.

—  Попробуй, — сказала она, передавая один из шампуров Джинши. Он медленно взял его, глядя на него так, словно никогда раньше не видел.

— Быстрее, пока не остыло.

Маомао вывела их на маленькую боковую улочку недалеко от главной дороги. Она смахнула немного пыли с деревянного ящика и села на него верхом. Когда она надкусила жареное мясо, соки взорвались у нее во рту, и ароматная куриная кожа издала слышимый щелчок.

«Боже, это хорошо».

Маомао наклонилась вперед, чтобы соки не попали на ее одежду. Джинши не ел, а только наблюдал за ней.

— Не собираешься есть своё? Как видишь, оно не отравлено.

— Нет, это, эм, не то, о чем я беспокоюсь, — сказал Джинши, похлопывая себя по щеке.

— Ах.

Теперь она вспомнила - она заткнула ему рот хлопчатыми шариками, чтобы изменить его профиль. Маомао достала квадратный лист бумаги и передала его ему; он выплюнул хлопчатобумажные шарики и бросил их в ближайшую корзину для мусора. Такой универсальный квадратный лист бумаги был очень ценным — ещё одно заботливое прикосновение Суйрэн, вместе с одеждой.

«Я не подумала принести запасной хлопок».  

Это раздражало её перфекционистскую натуру, но она сомневалась, что это что-то, что большинство людей действительно заметят. Все еще осматривая шампур с некоторым удивлением, Джинши принес его к рту. Ему, должно быть, было немного тепло, потому что он сильно на него дунул, прежде чем жевать и глотать.

— Что вы думаете, господин?

— Намного лучше, чем то, что подавали в лагере. Хорошо и соленое, — сказал Джинши, вытирая сок с губ пальцами. Маомао достала носовой платок из своей сумочки и передала его ему, но она думала.

«Лагере?»

Насколько она знала, евнухи обычно не служат в армии, поэтому она не была уверена, что думать об этом. Может быть, человек вроде Джинши будет жить в дикой местности, если начнется война или что-то в этом роде, но в обычных условиях? Что могло привести к тому, что он проводит ночи на поле?

Размышляя над этим вопросом, Маомао изучала лицо Джинши. Немного макияжа смылось вокруг его рта, но этого было недостаточно, чтобы беспокоиться; она отвернулась.

«Ладно, что бы ни было нашим делом здесь, давайте покончим с этим».

Она доела последнее мясо на своем шампуре и встала с ящика. Она была решительна вернуться и купить тот редис и курицу, как только избавится от Джинши.

Несмотря на свою спешку, Джинши настоял на том, чтобы делать все медленно, элегантными движениями, что очень раздражало Маомао.

— Ты уверен, что успеешь на свою встречу, Джинка? —она спросила насмешливо, используя его фальшивое имя.

— Думаю, у нас ещё есть несколько минут, — ответил он.

— Не лучше ли прийти заранее? Неприлично заставлять кого-то ждать, — сказала она. Теперь Джинши выглядел раздраженным.

— Если бы я не знал лучше, подумал бы, что ты пытаешься избавиться от меня.

— Действительно? — невинно спросила Маомао, но, конечно же, Джинши попал в точку. Он выглядел немного угрюмым, но больше не жаловался. Вместо этого он сменил тему.

— Я не могу представить, что жизнь во дворце настолько плоха. Наверное, она лучше, чем здесь, в районе удовольствий.

Маомао призналась, что это не так уж и плохо, особенно сейчас, когда она служит там по своей собственной воле. У нее была маленькая, но чистая комната и предложение переехать в другие помещения. Она чувствовала себя довольно удачливой. Но образ жизни не был единственной причиной, по которой ей могло захотеться вернуться в район удовольствий.

— Я беспокоюсь о том, правильно ли мой отец заботится о себе, — сказала она. Рот Джинши почти открылся.

—Что? —спросила Маомао.

—Ничего, я просто... никогда не знал, что тебя интересуют не только лекарства и яды.

Маомао ответила взглядом. Грубо.

— Мой приемный отец — мой учитель в вопросах медицины, поэтому я надеюсь, что он продолжит жить долго и счастливо.

Затем она решительно повернулась спиной к Джинши и начала идти. Да, теперь она точно знала: она хотела покончить с этим. Джинши, выглядящий немного растерянным, подошел к ней.

— Твой отец. Я понимаю, что он действительно талантливый аптекарь.

Через мгновение Маомао неуверенно ответила:

— Да, он такой.

Она не думала, что это было справедливо со стороны Джинши, использовать разговор о ее отце таким образом.

— Он, кажется, учился на Западе, когда был молодым человеком.

Таким образом, он был знаком не только с традиционной медициной ее региона, но и с западными медицинскими техниками. Она время от времени она видела, как он делает заметки на иностранном языке, и иногда он использовал слова, которые звучали довольно необычно для нее. Это заставило ее подумать, что он провел довольно много времени в этой чужой стране.

— Действительно? Он делал это? — спросил Джинши. — Тогда он должен был быть особенным. Я верю, что люди отправляются на такие исследования только по рекомендации от правительства.

Его прозрачное изумление только подтвердило для Маомао, что ее отец был исключительным человеком.

— Да, он действительно невероятный. Старая поговорка гласит, что "Небо не дает два дара одному человеку", но, кажется, есть исключения из правила.

В её голосе теперь проскальзывало возбуждение, и она становилась более разговорчивой, чем обычно.

— Он, должно быть, был весьма выдающимся человеком...

Джинши, напротив, выглядел более сдержанным, чем раньше. Возможно, она сказала слишком много, и что-то из ее потока слов его расстроило.

«Он был тем, кто настаивал, чтобы я говорила».

Она хотела бы, чтобы он наконец принял решение.

Джинши, отчаянно пытаясь посмотреть на что-нибудь, кроме Маомао, позволил своему взгляду блуждать среди магазинов, выстроившихся по улице. Рестораны и лавки с едой уступили место магазинам текстиля и аксессуаров. Мужчины переходили с одного магазина на другой, выбирая подарки, чтобы порадовать своих ночных бабочек.

— И что делает такой выдающийся человек, ведущий аптеку в безымянном уголке района удовольствий?

В словах Джинши был скрыт шип.

— Небо дало ему много даров, но удача не была одним из них. И сколько бы ему ни давали, что-то у него также отнимали. Что-то важное.

Несчастье: это было единственное его великое недостаток, если у него был таковой. Его учеба на западе стала достаточным предлогом для бывшей матери императора, то есть бывшей вдовствующей императрицы, чтобы сделать его евнухом

Джинши молча наблюдал за Маомао. Когда она начала бояться, что еще одна из ее шуток о красной лампе не удалась, он сказал:

— Ты говоришь, что отец, который тебя усыновил, был евнухом.

— Да, господин, — сказала Маомао, задаваясь вопросом, не упомянула ли она это раньше. Джинши начал бормотать:

— Евнух ... Аптекарь... Доктор...

Среди этой болтовни и бормотания они достигли своего пункта назначения. Маомао посмотрела на записку, которую ей дал Гаошун.

— Я думаю, это то место, господин, — сказала она, указывая на место, находящееся на границе района удовольствий. Верхний этаж был гостиницей, а нижний — рестораном, довольно стандартным расположением.

— Да, я думаю, ты права. Но у нас все еще есть несколько минут, — сказал Джинши, оглядываясь.

«Ах, теперь я поняла», — подумала Маомао, прищурив глаза. Она поняла, почему Джинши так заморочился, притворяясь и ходя по городскому рынку. Да, она все поняла.

Маомао выдохнула длинным вздохом.

— Боюсь, что бродить слишком много может смазать ваш макияж. Кроме того, человек, с которым вы встречаетесь, может уже быть внутри. Лучше пойти посмотреть, чем рисковать заставить его ждать, не так ли?

Джинши наконец-то понял намек.

— Тогда я попрощаюсь с вами здесь, господин.

— Что, здесь?

— Да. Вы так заморочились, притворяясь. Все испортилось бы, если бы я вошла с вами.

Маомао вежливо кивнула головой и пошла обратно к рынку. Проходя мимо, она оглянулась, чтобы увидеть, как Джинши входит в ресторан.

«Даже евнухам иногда нужен выходной».

Она скрестила руки и кивнула. И снова начала думать. Если он собирался приехать так далеко, ему лучше было бы просто зайти в настоящий район удовольствий. Потому что она знала, какой ресторан только что посетил Джинши. В меню ресторана была не только еда, но и женщины.

«Ну, надеюсь, у него будет хорошая ночь», — подумала она с некоторой ехидностью, глядя на ресторан с ледяным взглядом в глазах.